РУГАТЬ ТЕЛЕВИДЕНИЕ - БЕССМЫСЛЕННО
Профессор, доктор философских наук Владимир Александрович Шкуратов является автором первого в России учебника «Историческая психология» и выпущенной недавно книги «Искусство экономной смерти». В свой недавний приезд в Самару он дал эксклюзивное интервью корреспонденту "Самарского обозрения".
С.О. Владимир Александрович, действительно ли телевидение так разрушительно действует на нас, как об этом любят говорить некоторые политики?
В.Ш. Древнегреческий философ Платон ругал письменность, потому что возможность делать записи и затем читать их ослабляет человеческую память и ликвидирует необходимость непосредственного общения между людьми. Во времена Возрождения предлагали запретить типографии, потому что они печатали дешевую литературу – первые романы, например, Декамерон. Так что критика телевидения находится в рамках богатой культурной традиции. По моему мнению, ругать телевидение и тот продукт, который оно обрушивает на наши головы - бессмысленно. Многие критикуют телеканалы за безнравственность и «чернуху», но не многие выключают телевизор и взамен обращаются к образцам высокого искусства. В целом телевидение действительно соответствует и потворствует тому канону общественного вкуса, что уже сложился. Хотя можно этого не признавать, громко отрицать и зарабатывать репутацию приличных людей.
С.О. То есть «чернуха» телевидения нужна обществу и телевизионные программы соответствуют вкусам широкой аудитории и не влияют на нас.
В.Ш. Конечно же телевидение влияет на нас. Телевидение изменило наш мир. Оно же поменяло и весь характер мировой геополитики. Раньше Чингисхану или Наполеону приходилось создавать многотысячные армии и вести кровопролитные битвы, чтобы добиться необходимых политических изменений. Советский Союз и НАТО держали наготове огромные людские и технические ресурсы, чтобы отстаивать свои интересы, но сейчас все изменилось. Во время теракта 11 сентября 2001 года террористы задействовали минимальные ресурсы и нанесли США урон в 3 тысячи человек, что просто несравнимо с количеством жертв в любом среднем сражении 2-ой мировой войны. Однако они добились того, что это событие транслировали все телеканалы мира, и этим оказали огромное влияние на мировую геополитику. Те, кто стоял за этим террористическим актом стали новаторами, открывшими новый способ ведения войн. Телевидение создало войну «экономной смерти».
С.О. Что вы имеете в виду?
В.Ш. Создав, срежиссировав и поместив в нужное место шоковое событие, которое не смогла игнорировать ни одна газета и ни один телеканал террористы с минимальными (пусть это и звучит цинично) экономными жертвами добились максимального эффекта. Понятно, что они могли бы вести бесконечные партизанские войны в странах Ближнего Востока и даже захватывать там массу заложников, что они сейчас и делают, но эффект был бы меньшим. Там просто нет такого количества телевизионных камер, работающих в реальном времени. Война 21 века – это телевизионная война, которая делается в пространстве телевидения и она сориентирована на то, как она будет показана.
С.О. Вы считаете, что можно говорить о тенденции?
В.Ш. Война в Ираке – это тоже телевизионная война. Авиаракетный налет на Багдад, по мнению маршала авиации Шапошникова, был самой крупной бомбардировкой за всю историю войн, включая Хиросиму. Никогда до этого такое количество взрывчатки сброшено не было. Однако, этот штурм выглядел в телевизионном формате вполне достойно. Без излишней мясорубки. Ракеты, попадая в здания, выжигали их изнутри. А снаружи телевизионная картинка была вполне благопристойной – трассирующие ракеты в ночном небе, чистые улицы, уличное освещение…Все это транслировали CNN, BBC и другие ТВ-каналы, и журналисты говорили «неприлично красивая бомбардировка». И те ужасы войны, что показывают нам – это все же допустимые пределы того, что мы можем выдержать. Чего-то совсем непереносимо страшного нам не показали, потому что и не могли показать. Война в Ираке делалась таким образом, чтобы она была телевизионно-приемлемой для зрителя и его сознания. Отдельные трупы на улицах – это, конечно страшно, но это то, что соответствует нашим представлением об ужасах войны.
С.О. А если бы, к примеру, телевизионная трансляция в реальном времени пока не была бы изобретена?
В.Ш. Тогда мы слушали бы этот штурм по радио. И уж тогда у военных не было бы свидетелей и никакой необходимости в высокоточных ударах. На мой взгляд, телевидение является сдерживающим фактором для проведения войны с массовыми жертвами и апокалипсическими разрушениями. Именно поэтому в эпоху телевидения невозможна атомная война. К примеру, при бомбардировке Дрездена в ходе второй мировой войны погибло около 30 тысяч человек. Конечно - это картинка не для телевидения. Не имеет смысл показывать то, что никто не сможет смотреть. Хотя по радио мы вполне можем переварить такую информацию. Современное насилие подстраивается под человекомерность ТВ-взгляда. Военным и политикам телевизионной эпохи важна не только победа, но и общественное мнение.
С.О. В этом случае можно ли говорить о том, что террористические акты Норд-ост и Беслан тоже делались с прицелом на телевизионную трансляцию?
В.Ш. Без сомнения. И в Беслане уже было видно, как власть пытается препятствовать террористам в создании того шокового телевизионного события, которое удалось им в Норд-Осте. Был запрет на прямой эфир, была довольно серьезная цензура. Впрочем, власть США добилась куда больших успехов борьбе с телевизионным терроризмом. США дали миру другое шоу – Ирак. Кроме того, теперь для того чтобы добиться такого же эффекта, как было с Манхэттенским небоскребами, террористам пришлось бы сделать, что то еще более страшное и разрушительное. То есть просто взрыв супермаркета уже бы не сработал, а такая диверсия уже очень сложна.
С.О. Повлияв на военную геополитику, оказало ли телевидение свое влияние на политику мирную?
В.Ш. Предыдущий трансформационный переход из XIX в XX век обошелся человечеству в десятки миллионов человеческих жизней. Здесь и люди, погибшие на первой мировой война и жертвы гражданских войн. Однако, в телевизионную эпоху прощание с коммунизмом, всем социалистическим лагерем и распад некоторых стран счет идет лишь на десятки тысяч человек. Это конечно звучит очень цинично, но технология экономной смерти действительно привела к экономии миллионов человеческих жизней.
С.О. В качестве самых свежих применения этой технологии можно, наверное, назвать «оранжевые революции»?
В.Ш. Они действительно были практически бескровны и невозможны без телевидения. Телевидение выступало их катализатором и рамкой, и технологией, и руководящей силой.
Все происходило в рамках ТВ-картинки. Особенно показательны киевские события, где организаторы пытались добиться непрерывной трансляции своего революционного шоу. Сама интрига была в том, что такая мирная и резкая смена власти могла состояться только, если на экране была такая масса народа. Она была и применение силы для подавления этого переворота стало невозможным.
С.О. Наверное секрет в хорошей организации и оплате организаторов «стихийного процесса» ?
В.Ш. Да, организаторы были, были и штатные актеры, но они не исчерпывали всех, кто играл в этом оранжевом шоу. На майдане Незалежности была сотня тысяч человек, которые играли народ.
С.О. Что вы имеете в виду?
В.Ш. Появляется новый порядок организации больших человеческих масс. Раньше организация сводилась к словесным командам и принуждению к порядку. Надо было строиться и подчиняться командирам. В оранжевых революциях дисциплина выглядит более мягкой и не менее обязательной. Сотни тысяч человек не заставляли приходить на Майдан - они пришли сами. Они проявляли высокую организацию: не было всплесков преступности, драк не было эксцессов характерных для массового скопления народа. У людей появились новые навыки. Навыки участников публичных телевизионных шоу. Навыки массовки. Люди привычны к ТВ-зрелищам и легко воспринимают роль человека-зрелища. Подчиняются не прямым указаниям командира партийной ячейки, а улавливают намеки режиссера и играют, так как считают нужным играть в этой пьесе. Понимают массовку и играют в нее с удовольствием, то есть сами приходят на майдан и играют в революцию. Дисциплина превращается в висциплину (визуальную дисциплину).
С.О. Но если их целью было стать массовкой телевизионного реал-шоу, то зачем им было это надо?
В.Ш. Люди нашего телевизионного времени склоны к самодемонстрации. Герои нашего времени – звезды, те, кого видно по телевидению, например, топ-модели, певцы и т.д. Мы живем в обществе зрелищ и актерской игры. Человек любит сниматься. Он снимает себя на камеру сам и он любит снимать и смотреть на людей, которые себя демонстрируют. Это привычка, и желание получить значимость. Так простой человек может перейти в разряд статусных фигур. А статусные фигуры сейчас – это те, кого показывают по телевидению. Это наш новый культурный навык. Его не было еще десятки лет назад.
С.О. В итоге счастливы и заказчики революции и ее актеры.
В.Ш. Указанная революция - это шоу, виртуальная телевизионная реальность: но те, кто ее применяет, добиваются реальных политических результатов, причем практически без жертв. И люди активно учатся жить в этих виртуальных реальностях. Все мы являемся потенциальными участниками некого телевизионного шоу.
Записал Владимир ГРОМОВ
Самарское обозрение. № 20 22.07.2007
| 
